Кремль упорно ищет в теракте в «Крокусе» «украинский след». Но разве не логичнее изучить ситуацию с исламистами в Таджикистане (ведь часть подозреваемых — оттуда)?

25 марта президент Таджикистана Эмомали Рахмон в своем обращении к согражданам высказался о теракте в «Крокус Сити Холле». Политик призвал таджикистанцев «уделять еще более серьезное внимание воспитанию детей», чтобы те не «порочили доброе имя таджикской нации» и остерегались деструктивного поведения.

После теракта в «Крокусе» Эмомали Рахмон был одним из первых, кто позвонил Владимиру Путину, чтобы выразить соболезнования в связи с трагедией. Тогда же политики договорились продолжить совместную «плотную работу» по борьбе с терроризмом. 

В самых первых сообщениях о подозреваемых в теракте говорилось, что они являются гражданами Таджикистана. Это спровоцировало очередную волну ксенофобии в России. Известно, что в российских городах люди отказываются от поездок на такси с водителями из Таджикистана, а главы таджикских диаспор рекомендуют своим соотечественникам не выходить из дома по вечерам.

• Насколько Таджикистан зависим от РФ?
• Как обстоят дела с радикалами-исламистами?
• И чем таджикистанский автократ важен Путину?

Говорим об этом с Галией Ибрагимовой, журналисткой и специалисткой по Центральной Азии.

Как поддержать нашу редакцию — даже если вы в России и вам очень страшно